С подиума на каток

Лев Анисимов почти 25 лет провел на главном подиуме Советского Союза — в Доме Моделей на Кузнецком мосту.

Здесь лучшие художники страны создавали моду первого в мире социалистического государства. В 2002 году Московский Дом Моделей закрылся, а Лев Анисимов нашел себя… в любительском хоккее.

Виктор Чириков

 Наше знакомство состоялось на игре с командой «Биохим» в прошлом сезоне. У меня сразу появилось ощущение, что мы раньше встречались. Но где? Оказалось,

все очень просто, последний раз видел его по телевизору, на юбилее Вячеслава Зайцева. А до этого — на его показах и «Неделе Моды».

— Лев Константинович, вы с 1967 года в модельном бизнесе. 50‑ый размер, малая полнота, выглядите согласно ГОСТу, всегда «с иголочки». Расскажите, как судьба завела вас в любительский хоккей?

— Случайно, когда закончилась советская мода, пришел в любительский хоккей. Считаю это настоящим подарком судьбы. В 2003 году встретил хоккеиста Володю Матвеенко, разговорились, подружились. От него поступило предложение прикоснуться к любительскому хоккею, но игры проходили…по ночам. Для меня, ночного тусовщика, это не стало преградой. Сначала просто помогал команде «Пираты», затем стал ее администратором. Работал с клубами «Лиман», «Тигры»,«Центр», «Еврохим», «Биохим», «НкКХЛ». Работал с Сергеем Мыльниковым, Игорем Лебедевым, Виталием Ермишиным, Владимиром Репневым. Эти фамилии говорят сами за себя. Дома только ночевал. Готов целыми днями проводить на катке. Так у меня началась вторая жизнь, вторая молодость!

— Сами когда‑нибудь играли в хоккей?

— Играл в русский хоккей в армии, потом на Первенстве Москвы за команду «Московского часового завода». Со спортом был «на прямой ноге» и даже когда ходил по подиуму, не преставал играть и уделять внимание занятиям спортом.

— Как Вячеслав Зайцев относился к вашим спортивным успехам?

— Он поддерживал и только переживал, чтобы ноги были целы, не получил травм. У меня была уникальная работа.

— Сейчас катаетесь?

— Нет, играть на лед не выхожу, по медицинским показаниям. Но благодаря хоккею приобрел огромное количество друзей, благодаря общению с которыми существую.

ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО ПОДИУМА

( Полина Суховольская, журнал « Москвариум», 1999 г., печатается с сокращениями)

— Лев Константинович, как Вы пришли на подиум?

— Случайно. Я работал в поликлинике зубным техником. Пришла одна манекенщица из Дома Моделей, мы ее отпротезировали, а она и говорит: «Что бы тебе не попробовать у нас?» Я ей отвечаю:

«Да какой из меня манекенщик?» Слово за слово, и попробовал.

— Какие требования предъявлялись тогда к манекенщикам?

— Сухой, без живота. Нормальные антропологические данные: чтобы плечи были широкие, чтобы не сутулый был, что бы мерки подходили под имеющиеся ГОСТы, а они не превышали тех размеров, которые были разработаны соответственно переписи населения. Мы же предлагали потом модели промышленности, и на фабриках возмущались: опять нам придется лекала переделывать. А вообще женщины работали всех размеров. Это сейчас только 42‑44 размер, а раньше были, так называемые, возрастные группы. Женщина могла начинать с 44 размера и работать до 60 лет до 54 размера. Главное, чтобы она следила за собой, прекрасно выглядела, занималась спортом, контролировала аппетит. Ей могло быть 60, а она выходила как королева. Приходилось показывать моду и для магазина «Богатырь» — это 60‑ые размеры. Тогда приглашали женщину со стороны, потому что это индивидуальные, редкие показы, и таких специальных манекенщиц было невыгодно держать.

— Трудно было стать манекенщиком?

— Гораздо легче, чем сейчас. Тогда даже не хватало манекенщиц. Если встречалась классная женщина, у нее другая ра-

бота была. Например, в парикмахерских маникюр делали очень красивые женщины. Фанатизмом немногие страдали, все хотели заработать. Я одной предложил, а она мне говорит: да у вас там разве заработаешь?! Это сейчас манекенщикам хорошо платят, а тогда считалось, что это легкомысленная профессия, что мужик должен работать слесарем-механиком.

Ну, вы помните фильм «Бриллиантовая рука»? Именно так к этой профессии общество и относилось. А я считал, что это тяжелый труд и для меня престижный. Хотя слесарь-механик в то время много получал — 130‑150 рублей. Но там работа какая? В цехе! А в доме моделей я привел себя в порядок. Стал внимательно к одежде относиться. Если взять мои фотографии прошлых лет, это же контраст!

— Существовала какая‑то школа, где вас учили, как себя вести на подиуме?

— Школы никакой не было. Модельер советовал, сотрудники Дома Моделей что‑то подсказывали, те же менекенщики с опытом. А вообще, всего добивался сам. В зеркало смотрел, дома сто раз репетировал.

— Скажите, а как строилась карьера манекенщика и какие материальные блага она приносила?

— Снимался в журналах «Я шью сама», в «Здоровье», и даже в строительном каком‑то рекламировал спецодежду. Кто приглашал, у того и снимался, потому что надо было деньги зарабатывать. У меня оклад был — 38 рублей. На выездах можно было заработать. Наберешь десять выездов — вот тебе еще 30 рублей.

Плюс прогрессивка: примеришь 15 изделий: пальто, костюм, внесешь в ведомость, художник поставит свою подпись — вот и премиальные. Министерство легкой промышленности присвоило нам категорию: были манекенщиками, стали демонстраторами одежды. Вроде как за проделанную работу в этой области. Правда, никаких денежных прибавок это не давало.

— Чем вообще жил Дом Моделей, какие действия там происходили?

— Дом Моделей был лучом света в темном царстве. Показывали моду по сезонным направлениям: весна-лето, зима-осень.

Постоянно проводились сеансы для населения — кто сам шьет, кто хочет учиться одеваться. Методист рассказывала, что к чему, какой галстук к какой рубашке. Сеансы очень много народу посещало. Билет стоил всего 50 копеек. Кто‑то во время обеденного перерыва на сеанс приходил, кто‑то просто мимо шел.

Смотрели показ, покупали выкройки понравившихся моделей.

Рисовали очень много, чего‑то не дорисовали — оставались на следующий сеанс. Проводились устные журналы, на которые человек приходил, как на праздник. Например, устный журнал, посвященный мужской одежде, посещали, в основном, мужчины, смотрели, какие костюмы выходные, какие повседневные, как подобрать колор — цветовую гамму. Или выездные устные журналы. На каждом предприятии были профсоюзные боссы, они ублажали свою публику. Мы откроем сезон, например, весна-лето, и сразу звонят: мы вас заказываем. Показ стоил 80 рублей. Мы садились с группой в автобус, и выезжали в Дубну, Серпухов, Ногинск. Устраивали для райкомов показы. Была такая Белая Дача, она, по‑моему, и сейчас есть. Дзержинский райком партии нас туда приглашал и мы выезжали с большим набором коллекций. Партийные работники, накатавшись на лыжах, устраивали большой банкет, отдыхали и смотрели, чем дышит Дом Моды — основной поставщик легкой промышленности.

— Производство воплощало идеи модельеров в жизнь?

— Слава Зайцев моделировал очень много вещей, которые наша промышленность не бралась производить. Он создавал творческие коллекции — пушкинские, лермонтовские времена.

Естественно, у него из‑за этого были проблемы с Министерством легкой промышленности. Там сидели люди некомпетентные. Я считаю, что министр легкой промышленности должен быть художником, и попутно иметь экономическое образование. А министр был — партийный босс. Ему не нравится, и все, — никто больше носить не будет. Говорили: О! Лишняя пуговица, карман помешает раскрою, все должно быть как можно проще». А наш Верховный совет как был одет! Синие пиджаки, сине-красные галстуки! Милицейские цвета ткани. Вспомните нашего президента Хрущева в Нью-Йорке! Во что одет? Весь пиджак измят, это же ужас! А когда они стояли в этих длинных пыльниках и шляпах — это великолепная пародия для передачи «Куклы». Это же полное отстутствие культуры в одежде. Люди ходили как сине-черные мешки. Наштамповали полные магазины одежды, привыкли не к качеству, а к количеству.

— Вы за границу ездили?

— Да, к нам приглашался хороший режиссер из театра и разрабатывал постановочную часть. Наши показы всегда очень нравились.

На выставках, например, мода давала очень большой приток зрителей. Люди искали развлечений, и когда объявляли fashion-show, все бросали свои комбайны и бежали смотреть. Конечно перед поездкой все вступали в партию. Когда поехали в Нью-Йорк, всем сказали взять по 5 долларов и всегда носить в кармане. И в случае, если будут приставать, отдать, чтобы не побили.

Еще говорили: «Много не разговаривайте, не болтайте. Говорите о нашей хорошей жизни, о том, что у нас все прекрасно, не создавайте отрицательного впечатления». Да в принципе за границей уже все знали о нас и не задавали компрометирующих вопросов. Так просто: «У вас все хорошо?» — «Да, все хорошо».

— И где же вы одевались?

— Многие модели на фабрике не принимали, образцы зависали на складе, и мы их с удовольствием приобретали. Оплачивалась только работа, ткани не считались, поэтому можно было купить очень дешево. У меня, например, льняной пиджак был за три рубля, брюки — за десять рублей. За сто пятьдесят рублей на меня шуба продавалась из волка. Много вещей мне Александр Данилович Игмант сшил. Большой период времени он был личным портным Леонида Ильича Брежнева. Брежнев тогда стал выглядеть более-менее, начал какие‑то светлые костюмы надевать. Он ему даже одежду для охоты шил.

— Как Вы считаете, между модой тогда и сегодня есть разница?

— Наши люди сегодня стали одеваться лучше. Но как действие, раньше мода была более жизненная, более актуальная, более интересная. Сейчас мне кажется, многие больше занимаются плагиатом. А раньше художники делали то, что чувствовали.

Представления были «вкуснее». Да и жилось раньше лучше и интереснее. Во всяком случае, в моем кругу.

ХОККЕЙ В ГОРОДЕ | №1 | ЯНВАРЬ-ФЕВРАЛЬ | 2014